Основной вопрос времени

Если представить себе время как бесконечную длительность, то настоящий момент «теперь» исчезающе незначителен, но именно он является экзистенциально самым важным, потому что только в нем я ощущаю свое существование. Поэтому возникает вопрос, который вызывает экзистенциальное сомнение в таком понимании времени: есть «теперь» моей жизни, а есть миллиарды лет в прошлом и миллиарды в будущем, но уже без меня, так почему я обнаруживаю свое существование именно в данном «теперь», а ни в каком другом, ни в какой другой эпохе.

На этот вопрос нет ответа, потому что он поставлен не правильно. Поскольку момент «теперь» имеет абсолютную экзистенциальную значимость, ибо только в нём происходит самообнаружение жизни, то спрашивать нужно по-другому: почему вообще существуют другие моменты времени, кроме непосредственно настоящего момента «теперь»? Если ответить на этот вопрос, тогда можно понять структуру времени и возможность протекания во времени разных вариантов собственной жизни.

Есть и второй вопрос, который может показаться бессмысленным с обыденной точки зрения, но имеющий столь же исключительную экзистенциальную значимость, как и вопрос, вызывающий экзистенциальное сомнение во времени: почему я есмь именно я, а ни кто другой? Я самообнаруживаюсь внутри собственного жизненного мира, но кроме меня жили и живут миллиарды людей, бесчисленные миллиарды живых существ, чьи жизненные миры абсолютно закрыты для меня. Однако я обнаруживаю себя только внутри одного своего жизненного мира, но ни в каком больше нигде и никогда.

На самом деле эти два вопроса взаимосвязаны. Настоящий момент «теперь» и есть актуализация самосознания, то есть самообнаружение собственного существования именно в своём жизненном мире и именно в этом настоящем моменте.

Иные моменты времени существуют, потому что возможны разные способы актуализации самосознания. Различные формы самообнаружения и есть иные моменты времени, которые принадлежат как к прошлому и будущему по отношению ко мне настоящему, так и к жизни внутри другой субъективности других людей или других существ.

Внутри сновидения человек пребывает наедине со своим миром, и никто другой не препятствует его возможности реализовать через поступки сразу разные варианты своей жизни. Поэтому время сновидения ветвится внутри разных измерений. Но если человек общается с другими людьми в бодрствовании, то внутри субъективности каждого из этих людей разные актуализации их самосознания порождают разное собственное время внутреннего жизненного мира каждого из людей. Эти разные линии времени жизненных миров должны как-то соотноситься в едином линейном времени нашей жизни, иначе общение между людьми было бы невозможно. Время совместной жизни людей определено структурой этой соотнесенности. Только один вариант поступка может быть реализован в моменте единого линейного времени, все другие варианты остаются нереализованными возможностями. Если найти способ обосновать возможность актуализации самосознания в общении с другими людьми вне этой структуры соотнесенности, тогда можно будет объяснить протекание жизни не в одной линейной последовательности, которая детерминирована структурой соотнесенности разных жизненных миров, а в разных измерениях времени, реализующих разные варианты жизни.

Объективирование настоящего момента «теперь»

Если в сновидении я самообнаруживась наедине с собой в своем мире, то в бодрствовании самообнаруживаюсь в присутствии других людей. Присутствие другого человека всегда дано в двух измерениях. В одном измерении человек присутствует для меня как определенная внешняя по отношению ко мне данность. Структура восприятия этой данности определяется наслоением прошлого на настоящее: всякое восприятие «теперь» уходит в прошлое, превращаясь в остаточное впечатление (ретенция), которая удерживается, и накладывается на новое восприятие «теперь». Соответственно в реальном общении возникает определенность восприятия другого человека в его конкретной внешности, теле, роли. В этом измерений общения актуализация самосознания соотносится с внешней данностью другого человека в реальности, однако при такой данности другой воспринимается со стороны также как любой внешний предмет.

В другом измерении присутствия и общения актуализация сознания в моменте «теперь» соотносится не с определенной внешней данностью человека, а с неопределенным ощущением его присутствия. Присутствие другого человека дано как присутствие неопределённой потенциальности для меня, эта потенциальность ещё не реализована и дана не в конкретном восприятии, а в ожидании.

В первом измерении данность прошлого удерживается в настоящем и придает ему определенность и конкретность внешнего присутствия человека, во втором измерении данность потенциального в настоящем создает ожидание, и присутствие человека неопределенно и неограниченно в своих возможных проявлениях.

Соотнести эти два измерения присутствия другого человека проблематично – либо человек предстает как определенный предмет, и с этой предзаданной определенностью уже ничего нельзя поделать, либо как неопределенные возможности, которые непонятно как соотнести с реальностью. Если соотнесенности этих двух измерений присутствия нет, но настоящий момент «теперь» ускользает от восприятия.

В первом измерении настоящий момент «теперь» ускользает, так как в центре внимания ретенция – остаточное впечатление от только что прошедшего момента. Ретенция затухает, но пребывает в ставшести, в отличие от непосредственно настоящего, пребывающего в становлении. Определенность восприятия возникает, когда ставшее накладывается на становящееся и тем самым переформатирует восприятие так, что настоящее ускользает. Во втором измерении присутствие другого человека дано в ожидании, а не в определенной данности. Настоящий момент «теперь» ускользает, так как внимание в ожидании смещено на еще нереализованную потенциальность.

Таким образом, настоящее теряется между тем, что я удерживаю как определенность, когда я вижу внешнюю данность человека, и тем, что я ожидаю, что чувствую интуитивно. Возникает потребность вернуть ускользающий настоящий момент, а если это не удается, то заново реконструировать его. Механизм этого реконструирования объективирует настоящий момент «теперь», встраивая его в линейную последовательность времени, в которой разные люди общаются и соотносят свои действия. Из таких объективированных моментов формируется общее для всех объективное линейное одномерное время.

Однако в сновидениях этот механизм объективирования вновь отключается, так как в мире, где человек наедине с собой, нет необходимости объективировать время. Поэтому время сновидения многомерно. Вот если бы этот механизм объективирования удалось отключить в бодрствовании, где происходит реальное общение с другим человеком, тогда бы открылось восприятие иных временных линий в многомерном времени.

Когда человек создаёт объективированный образ времени, как соотнесенность настоящего прошлого и будущего, у него возникает картина мира в виде последовательности времени. Но человек устает от усилий по объективированию и от самой объективированной картины, и когда он уже не может ее удерживать, он засыпает. Но что такое сон? – Это состояние, когда человек переходит в чистую потенциальность, где в актуализации самосознания в настоящем «теперь» он может свободно выстраивать прошлое и будущее. Если в объективированной картине мира последовательность времени задает ход событий, то в сновидениях любой поступок, совершаемый в настоящем моменте «теперь», изменяет и прошлое, и будущее.

В линейном времени бодрствования только один вариант поступка может быть соотнесен с поступком другого человека. Однако всегда можно отказаться от объективирования момента «теперь». И тогда в измерении неопределенной потенциальности присутствия открывается возможность самоопределиться по отношению к другому человеку иначе, вопреки естественному ходу линейного времени, таким образом самоопределиться, чтобы новые поступки обусловливались не совместным прошлым в данной линии времени, а именно этим новым внутренним самоопределением.

Однако другой человек всё равно будет воспринимать эти поступки в объективном линейном времени, ход которого они не могут нарушить. Однако и у него есть возможность соотнестись с этими поступками в измерении потенциальности присутствия вне объективации настоящего момента «теперь». Если это случится, произойдет реальная встреча двух человек вне данного объективного времени, в другом измерении времени, по отношению к которому выстроится свое прошлое и свое будущее (аналогично тому, как это происходит в сновидениях).

Таким образом, именно внутреннее самоопределение открывает другие измерения времени, которые мнимы по отношению к данной линии времени, но, тем не менее, в интуиции потенциального присутствия другого человека могут столь ярко ощущаться, что интерпретируются как память прошлых жизней. На самом деле это не прошлые, а параллельные жизни, которые могут быть объединены только в вечности как вечной жизни, раскрывающей все многообразие вариантов реализации момента «теперь» в разных временных линиях.

Децентрализованный субъект

В европейском традиционном философском понимании всякое познание обусловлено субъектом. Если есть познание, то должен быть и познающий. Субъект превращается в абстрактный принцип познания, который конкретно не дан и не переживается как опыт, конкретно как опыт дано самообнаружение собственного существования – но это не субъект, а процесс. В этом самообнаружении явлены все феномены переживаемого внутреннего мира. Что же такое в этом случае субъект помимо этого процесса? Всего лишь совокупность факторов, ограничивающих процесс самообнаружения.

«Я» не всеведуще и может познавать только с очень ограниченной позиции, потому что «Я» как субъект локализовано в определенном месте. Я не могу самообнаруживаться во всем, и обнаруживаюсь только здесь и сейчас, будучи ограничен пространством, временем, плохим зрением, недалеким умом. Но здесь пока что речь об эмпирическом субъекте. Можно отвлечься от всех этих эмпирических факторов и выделить трансцендентальный субъект, который ограничен только одним – своей субъективностью, он не может выйти за пределы своего жизненного мира и посмотреть на вещь саму по себе или взглянуть глазами другого человека. В этом случае вместо многих эмпирических факторов ограничения самоообнаружения выделяется один фундаментальный фактор, который носит трансцендентальный характер. В результате субъект превращается в условный центр бытия, с которого просматривается всё, кроме себя самого, и этот центр субъект-объектных отношений упорядочивает по отношению к себе всю предметную область.

При этом субъект и феномен являются абстракциями от конкретного содержания внутреннего жизненного мира. Не абстрактным, а подлинным является сам процесс самосознания, который вовсе не предполагает некоего своего центра. К выделению этого центра привели не какие-то веские онтологические основания, а только лишь факторы ограничения самосознания.

Единство самосознания раскрывается не в соотнесенности с субъектом, а в сопричастности всех феноменов и переживаний внутреннего жизненного мира. Концепция «Я»-субъекта совершенно излишня для объяснения единства самосознания, вполне достаточно ввести принцип сопричастности или принцип соотнесенности внутренних феноменов жизненного мира. При этом сама эта сила, которая раскрывает сопричастность феноменов и есть сила самоактуализации – раскрытия потенциального в самосознании. Именно в действии этой силы и обнаруживается собственное существование. Поэтому в каком-то смысле ее можно было бы назвать субъектом, так как она объединяет все качества, приписываемые субъекту, кроме одного – она не является центром и обнаруживается в каждом феномене, раскрывающем своё единство через сопричастность всем другим феноменам жизненного мира. Поэтому если и называть её субъектом, то тогда нужно оговариваться, что речь идёт о децентрализованном субъекте, который не противопоставлен данным феноменам, а имманентен любым феноменам внутри жизненного мира.

Возьмем кантовское определение трансцендентальное единство апперцепций как субъекта. Это определение мы можем понимать двояко: как субъекта, который осуществляет это единство, или же как принцип соотнесенности апперцепций, и тогда совершенно не обязательно гипостазировать субъекта. Возьмем понятие сущности в восточно-православной традиции. Сущность обладает бесконечной потенцией реализации своих энергий вовне. Соответственно, сущность человека можно понять двояко: как некий центр и субстанциальную основу его личности, и как силу реализации её бесконечной потенции, которая имманентна всем проявлениям внутриличностного жизненного мира и потому не локализована в каком-то особом месте-центре. Иначе говоря, раскрыть смысл децентрализованного субъекта можно в разных философских парадигмах.

Вместо гипостазирования субъекта как абстрактного принципа речь должна идти о самоактуализации сознания. Сила самоактуализации проявляется в каждом акте сознания не самом по себе, а именно в его сопричастности другим актам. Субъект и субъект-объектные отношения выделяются путем абстрагирования от самого процесса самоактуализации сознания.

Настоящий момент «теперь» и субъективность

Настоящее – это та точка, в которой я обнаруживаю свое существование. Прошлое и будущее обнаруживаются в настоящем, но само настоящее удостоверяет себя как существование в процессе актуализации самосознания. Иначе говоря, процесс актуализации и есть настоящий момент «теперь». Всё раскрывающееся содержание, соотнесенное с этим процессом, есть содержание настоящего момента времени, то содержание, которое просто представлено в настоящем без соотнесенности со становлением – прошлое, а то, что дано как потенция становления – будущее.

Горизонт того, что раскрывается в актуализации самосознания настоящего момента «теперь» и есть субъективность. Пределы актуализации самосознания в настоящем и есть границы субъективности – внутреннего жизненного мира человека. Из этого следует, что прошлое и будущее являются внешними данностями в моей субъективности. Это означает, что само содержание прошлого и будущего лишь внешним образом представлено в моей субъективности, но само по себе лежит за её пределами.

Это можно понять по аналогии. Подобно тому, как в моей субъективности представлен другой человек, также представлено и моё собственное прошлое. Другой человек представлен в моей субъективности как внешняя данность, однако по своему внутреннему содержанию он не принадлежит моей субъективности, поскольку внутреннее содержание его жизненного мира образует другую субъективность. То же самое можно сказать и о моем прошлом. Прошлое представлено в моей субъективности по памяти как внешняя данность, но внутренним содержанием прошлого является свой настоящий момент «теперь», который исчез из моей субъективности и скрыт от меня. Он составляет внутренне содержание прошлого, которое (как и субъективность другого человека), недоступно для меня, и поэтому является мнимостью по отношению к моему настоящему «теперь». Иначе говоря, себя прошлого я воспринимаю как внешнюю данность точно также точно также, как и любого внешне воспринимаемого другого человека.

На основе этого можно понять, что другие люди воспринимаются как внешние данности в силу того, что время линейно. И настоящий момент «теперь» в линейном времени не может быть соотнесен напрямую с другим настоящем моментом. Либо «теперь» соотносится в линейном времени с другими моментами как прошлыми или будущими, либо другие моменты становятся мнимыми, если это моменты внутренней жизни другой субъективности.

Таким образом, онтологическая основа времени и субъективности одна и та же – это сила самообнаруживающегося бытия.