nikolai_karpitsky | Entries tagged with революция

«Кесарю – кесарево, а Богу – Божье», - ответил Иисус, когда его спросили, надо ли платить налоги. Должны ли люди платить налоги, которые, по их мнению, несправедливы и тратятся не туда, куда надо? Но ведь плата налогов – это требование закона, а закону должно подчиняться независимо от субъективных переживаний. А если налоги не попадают государству, а разворовываются кучкой, узурпировавшей власть?

Я не очень понимаю смысл борьбы с воровством бюджетных денег в стране, где бюджетом бесконтрольно распоряжается кучка узурпаторов, незаконно удерживающая власть. Какая разница, строят ли они себе на эти деньги дворцы или пирамиды, если эти деньги уже по факту украдены, как только перемещаются из кармана налогоплательщика в бюджет. Тут вовсе не с коррупцией нужно бороться, а саму политическую систему менять, восстанавливать общественное представительство и контроль над властью.

Но как бороться, если на деньги налогоплательщиков их же и избивают? Тупик: чем больше протестуешь, тем больше денег у тебя же возьмут на подавление твоего протеста. Возникает правовое противоречие: не платить налоги – незаконно, а если платить – все равно они достаются не государству, а незаконным узурпаторам. С позиции правосознания наиболее логичным решением была бы забастовка налогоплательщиков. То есть, никто платить налоги не отказывается, однако задерживает их отчисление до появления возможности перечислить именно государству, а не тем посторонним людям, которые бесконтрольно распоряжаются бюджетом. Чем масштабнее забастовка, тем быстрее закончатся деньги на тех, кто избивает людей, соответственно быстрее возникнут условия, чтобы перечислить эти налоги государству.

Любой спор неразрешим, если смешивают разные подходы, а если их разграничить, то оказывается, что и спорить-то не о чем.

Вот говорят, что Навальный агент Кремля, Госдепа и т.п., но с правозащитной позиции все это не важно. Кремлевский агент имеет такие же права, как и любой другой гражданин, Важно, что Навального посадили незаконно, и бороться за его освобождение нужно независимо от того, какие у Навального мотивы или убеждения.

Также доказывают, что Навальный герой и «лидер оппозиции». Но с позиции политических убеждений все это не имеет значения. Например, я за восстановление федерации, поэтому категорически против моноцентризма политической власти в России. Ходорковский тоже герой борьбы с путинским режимом, и многие нацболы вели себя героически, но политическая власть – это не приз за героизм. Все они в парадигме кремлевского моноцентризма, поэтому их политическая поддержка с моей позиции неприемлема. Лучше пусть президентом будет не герой, а обычный чиновник, но который поддержит передачу ряда президентских полномочий федеративному органу с представителями региональных властей.

Вот, говорят, Навальный нанес сильнейший удар по путинскому режиму, как его теперь не поддерживать? Да, это правда, Навальный действительно нанес удар по режиму, но не своими антикоррупционными расследованиями и умными голосованиями, а тем, что бросил личный вызов Путину, вернувшись в Россию. Однако отказать в политической поддержке вовсе не означает отказываться от сотрудничества. Вот, Явлинский наехал на Навального, Навальный наехал на Собчак, Лимонов наезжал вообще на всех – все это не имеет вообще никакого значения. Путинский режим представляет смертельную опасность для всех. Поэтому с позиции логики политической борьбы объединяться нужно со всеми, кто согласен сотрудничать. Если не хотят сотрудничать, что ж, пусть борются сами. Право бороться с путинским режимом имеет любой гражданин России независимо от политических убеждений и морального облика.

Николай Карпицкий
В Грузии все правильно делали, но все же допустили одну роковую ошибку, проводили реформы сверху и не смогли вовлечь гражданское общество.

- Николай Николаевич, а как вовлекать общество? Какие механизмы? Есть мировые примеры?

Николай Карпицкий
Там по контексту речь шла о грузинских реформаторах, которые оказались во власти, и возможностей у них было больше, чем нас - можно было приглашать общественные организации к активному сотрудничеству. Но реформаторов был другой подход - как можно быстрее сломать старую систему и запустить новую. Это получилось, но в силу отрыва от гражданского общества откат был неизбежен. Ту же ошибку совершил Саакашвили в Украине. Он совершенно прав в критике олигархического режима и целей реформ, но растратил свой авторитет не на создание структур гражданского общества, а на мобилизацию протестной волны.

Если же вы ставите вопрос перед такими как мы, которые не политики, не во власти, а обычные люди, то мы можем сделать:

1) показывать людям, что у них всегда есть выбор,
2) что они могут защищать себя и других правовыми методами,
3) что только на основе правовых принципов, а не нашей личной убежденности в правоте мы можем достичь согласия,
4) что нужно вести диалог со всеми, и теми, кто не разделяет наше мнение,
5) что можно защищать свои интересы, объединяясь в общественные организации и занимая гражданскую позицию,
6) и что не нужно всего этого ждать, а надо начинать добиваться в своей повседневной жизни.

Пока что я наблюдаю, что даже сама проблема не осознана, начиная с того, что люди, которые патриоты и за европейскую интеграцию, даже не задумываются о том, что нужно начинать хотя бы с уважения к собственной Конституции.

Если я кому-либо доверился, из этого не следует, что теперь я могу быть уверен в своей абсолютной правоте. Поэтому если человек верит в Бога, то есть доверяет Богу, это должно побуждать к критическому взгляду на собственное ограниченное понимание. Однако очень часто все оказывается прямо наоборот: веруя в Бога, человек начинает верить в абсолютную непогрешимость своего разумения, будучи нетерпимым к любым другим точкам зрения. Так вера в собственную непогрешимость вытесняет веру в Бога. Я же считаю, то подлинная религиозная вера предполагает критическое отношение ко всякому знанию и пониманию.

В 90-х в России царила полная религиозная свобода, и вайшнавы ISKCON нередко проводили свои мероприятия в Томском госуниверситете, где я работал. Вайшнавы первого поколения были гораздо радикальнее, чем сейчас, они буквально пылали миссионерским революционным энтузиазмом, надеясь донести свет истины до мира, и порой производили впечатление оторванных от реальности людей. Мой коллега с философского факультета, скептически ухмыляясь по поводу встречи с вайшнавами, проводившейся в соседнем зале, сказал, что у кришнаитов нет перспективы, поскольку у них нет интеллектуалов, а без интеллектуалов никакое движение долго существовать не может. В целом интеллигенция скептически относилась к последователям Прабхупады, и связано это было с тем, что она предпочитала читать индийские религиозно-философские тексты в научных изданиях, и не воспринимала изложение Шрилы Прабхупады, рассчитанное на практическое применение внутри собственной традиции. Хотя были исключения. Например, преподаватель религиоведения приглашала вайшнавов выступать на своих лекциях в университете, но после того, как была уволена, подобные контакты прекратились. На новой основе они возобновились лишь в 2011 году в рамках постоянно действующего круглого стола «Межрелигиозный диалог».

За прошедшие годы выросло второе поколение вайшнавов, которые прекрасно интегрировались в социальную жизнь. Многие вайшнавы проводили научные религиоведческие, исторические и филологические исследования вайшнавизма, на основе которых защищали диссертации. С появлением в российском ISKCON прослойки ученых-интеллектуалов началось сотрудничество вайшнавов и академических ученых, однако новый политический климат не способствовал этому. В России развернулась дискриминация и преследования на религиозной почве. Именно поэтому подобное сотрудничество оказалось наиболее плодотворно в Украине, где свобода вероисповедания сохранилась в полном объеме.

Примером такого плодотворного сотрудничества стала религиоведческая школа «Вайшнавская традиция сквозь века». Однако в процессе совместной работы стали обнаруживаться и принципиальные противоречия в подходах. Так, на одной из лекций вайшнавский преподаватель на основе произвольно выбранных слов со схожим звучанием доказывал, что санскрит и русский – самые близкие языки. На вопрос аспиранта из Одесского университета: «Вы говорите о санскрите какого исторического периода?», лектор ответил – «Периода двапара-юги». А на вопрос: «Откуда общие генетические маркеры в Индии и в восточной Европе?» – объяснил просто: «Из Европы подтягивались резервы для битвы на Курукшетре».

Более серьезное различие в подходах обнаруживалось и при совместном обсуждении отдельных работ Шрилы Прабхупады. Академический подход предполагает критическое отношение к тексту, сопоставление с интерпретациями в других традициях. В понимании вайшнавов книги Шрилы Прабхупады транслируют особое духовное состояние и умонастроение, и критерием понимания служит умение их применять в духовной практике.

Данное обстоятельство указывает на ограниченный потенциал сотрудничества между светскими и вайшнавскими исследователями традиции, поэтому оно должно либо затухнуть, либо перейти на более высокий уровень взаимопонимания, который может обеспечить философия. Точнее – собственная философия традиции ISKCON со своей системой понятий, методов и принципов критического мышления, которая бы не только позволила бы другим людям вести содержательные обсуждения с вайшнавами и адекватно понимать вайшнавскую традицию, но и переосмыслить ее не как что-то привнесенное извне, а как составную часть многогранной культуры собственной страны.

Первой такой чисто философской книгой на русском языке в традиции ISKCON стал «Код Абсолюта» Бхактиведанты Садху Свами, изданный в 2012 году. Можно дискутировать с теми или иными идеями книги, однако автор предложил язык и метод несимметричной диалектики, благодаря которому такая дискуссия становится вообще возможной. Другие книги ISKCON всегда имели духовно-практическое значение, поэтому у руководства поначалу были сомнения, а нужна ли такая сугубо философская книга, но потом оно поддержало ее издание. К сожалению, книга недоступна широкому читателю через сеть Интернет.

В Украине подобную роль мог бы сыграть изданный перевод на украинский язык книги Рави Гупты «Чайтанья-вайшнавська веданта Джіві Ґосвамі: коли знання зустрічає відданість» в 2017 году. Хоть эта книга и историко-философская, а не чисто философская, тем не менее она дает язык и понимание методов для формирования общего пространства взаимопонимания между вайшнавами и светскими академическими учеными. К сожалению и эта книга недоступна в интернете для широкого читателя.

В моем понимании труднодоступность книг – показатель недостаточной осознанности необходимости активного участия в интеллектуальной жизни собственной страны.

Многие сетуют, что у белорусской революции нет лидера. Якобы из-за этого она не может победить. Однако вся история протестных движений последних лет показывает, что наиболее успешны безлидерные протесты. В 2011-2012 г. протесты в России были столь массовые, потому что у них не было лидеров, и затухли они потому, то стали появляться лидеры. В канун победы Майдана самопровозглашенные лидеры чуть не слили революцию, но, к счастью, про их договоренности с Януковичем никто слушать не стал, и тому пришлось бежать. Вот и сейчас слышу, что будь у белорусов лидер, он повел бы их на штурм президентского дворца или, на худой конец, СИЗО. На самом деле, если люди не готовы, то никакой лидер их не поднимет, а вот помешать протесту даже очень может. Силовая борьба протестующих успешна вовсе не благодаря лидеру, а благодаря КОММУНИКАЦИИ РАЗЛИЧНЫХ ГРУПП. Эту коммуникацию и нужно развивать в первую очередь. Если лидер замкнет эту коммуникацию на себя, то только помешает.

Может показаться, что события в Беларуси развиваются медленно, но на самом деле белорусская революция среди множества развилок выбирает единственно возможный вариант, ведущий к победе. Начнись штурм резиденции Лукашенко, и не было бы больше массовости. Не факт, что оставшиеся смогли бы победить, а если после многочисленных жертв и смогли бы, то тут же началось военное вторжение России. Вместе с тем благодаря своему мирному характеру белорусская революция одержала первую победу – сорвала планы оккупации страны, на что указывает провал переговоров Лукашенко с Путиным.

В России также назревает революционная ситуация, и лишь массовый безлидерный протест может привести ее к победе. Некоторые недобросовестные люди называют Навального лидером российской оппозиции. На самом деле он лидер одной из оппозиционных групп, которая может внести существенный вклад в революцию, и, конечно, с ней нужно сотрудничать. Но если бы Навального действительно все признали лидером оппозиции, то революция потерпела бы поражение не начавшись. Однако, как показали хабаровчане, которым никакой лидер не нужен, есть другой, успешный путь.

Будни Минска: две девушки по душевной доброте хотели угостить мороженым милиционеров, за что провели трое суток в СИЗО, одной из них присудили большой штраф. Можно упрекать девушек в наивности – чего они вообще угощали тех, кто избивает людей, а можно посмотреть в более широком контексте. В Беларуси произошла смена поколений. Старшее поколение, поддерживавшее насилие, которое творил Лукашенко, уходит, а новое поколение живет в своем мире и даже не представляет, что вообще бывают такие архаичные и агрессивные режимы, какой установился в Беларуси с приходом Лукашенки. Причина происходящей в Беларуси революции в том, что той Беларуси, которой Лукашенко управлял 26 лет, больше не существует. Нынешняя Беларусь – это другая страна с другим народом, не та, что была в 1994 году. Но парадокс и трагедия белорусской революции в том, что каждая сторона противостояния совершенно не понимает, что представляет собой противостоящая ей сторона. И происшествие с двумя девушками тут очень показательно.

В России иная ситуация. Общественную жизнь определяет поколение «предателей» – тех, кто в 2000 году предал будущее своих детей, поддержав Путина. Травма предательства не позволяет им осознать свою свободу. Их дети – новое поколение – подросли и ушли во внутреннюю иммиграцию, не интересуясь общественной жизнью. Однако революция все равно надвигается в России, но не по той причине, как в Беларуси, а в силу неразрешимых противоречий внутри самого режима. Однако когда-нибудь новое поколение вернется из внутренней иммиграции. Это означает, что Россию в будущем ожидает даже не одна, а две революции.

В России рано или поздно сложится революционная ситуация и тогда возникнет искушение протолкнуть на пост президента какого-нибудь политика – лидера оппозиции. Но кто бы ни победил, система интегрирует его, и мы снова вернемся к исходной ситуации, потеряв 15-20 лет. Поэтому поддерживать нужно только техническую фигуру, выдвинутую широкой гражданской коалицией за конституционную реформу, и после принятия новой Конституции эта фигура должна будет уйти с поста президента.

Цель конституционной реформы – демонтаж имперской системы управления. К сожалению, устройство России таково, что любой централизованный орган власти вынужден перераспределять ресурсы между регионами, а значит централизовано распределять доход страны, подавляя недовольство. Именно в этом и состоит имперская система управления. Даже если президентом станет оппозиционный политик, то это не изменит саму имперскую систему управления. Точно также принципиально ничего не изменится при переходе от президентской к парламентской республике. Все российские партии, включая оппозиционные, строятся по имперскому типу: в регионах создаются группы поддержки московского политика, который и решает, кто будет главный на местах. Поэтому при победе любой партии победившая группа в парламенте установит такую же монополию, какую мы имеем сейчас при президентской монополии. Не поможет и разделение власти между президентом или парламентом, так как рано или поздно одна сторона подомнет другую.

Единственный выход – передача ключевых функций такому федеративному органу, который состоял бы из региональных руководителей. Поскольку у каждого такого руководителя свои интересы, отличные как от интересов центральной власти, так и интересов других регионов, то ему как-то придется договариваться со своими коллегами внутри такого федеративного органа. Это и приведет к созданию сдержек и противовесов, исключающих монополию власти.

Связи с этим перед конституционной реформой стоят следующие задачи.

1. Восстановление свободных выборов губернаторов.

2. Восстановление Совета Федерации в составе губернаторов и руководителей региональных парламентов.

3. Закрепление за Советом Федерации полномочий назначать и снимать руководителей всех силовых ведомств, определять порядок налогов и распределение бюджета страны.

4. Отмена голосования по партийным спискам на общефедеральном уровне (вопрос о партийных списках на местном уровне должны решать сами регионы).

Решение этих задач возможно лишь при создании коалиции между гражданским движением в регионах и местными элитами, недовольными централизацией власти в Москве. А поскольку довольных такой централизацией в регионах нет, то такая коалиция вполне реальна, и, более того, у нее будет действенный инструмент достижения своих целей – налоговая забастовка – неуплата податей, на которые нанимают опричников.

Революция подразумевает изменение всей структуры общества, и свержение авторитарного правителя – это вовсе не победа революции, а только ее начало. В период смены власти сложившаяся система ослабевает, появляются политические свободы, а общество выигрывает время для самоорганизации. Но если мы упускаем это время, то старая система быстро восстанавливается, и революция остается незавершенной.

Победившей революцию можно считать лишь в том случае, если

- гражданское общество становится самостоятельной политической силой и предлагает свою альтернативу, избавляя от необходимости голосовать за «меньшее зло», то есть за политиков, из которых сделали политический бренд;

- на всех уровнях начинают побеждать не раскрученные политические бренды политиков и их личных партий, а представители гражданских коалиций, которые помимо прочего включают неполитические общественные структуры;

- в отношении Украины и Беларуси – это еще и освобождение от внутренней структурной зависимости от империи, а в отношении России – полный демонтаж имперской структуры управления.

Если борьбу за достижение этих целей подменять борьбой за простую смену политических лиц во власти, то революция так никогда и не победит.