Кластеризация потока жизни

В отличие от детской мечты мечта взрослого человека носит редукционистский характер. Для расчищения нового меонального пространства воплощения мечты взрослый человек нивелирует все значимости, упорядочивающие его жизненный поток. Эта «меонизация» становится основным методом формирования нового взгляда на мир, да и вообще, всякой способности узнавать новое. Однако меонизация таит в себе угрозу, ведь если на месте нивелированного старого содержания жизни не удается раскрыть новое, то личность срывается с твердой почвы повседневности в экзистенциальный вакуум. Именно этот страх ввергнуться в абсурдность жизни порождает неприятие всего нового. В качестве психологического механизма защиты от подобных экзистенциальных страданий взрослый человек формирует систему фильтров, не попускающих ничего принципиально нового, а также ничего из того, что не было бы уже заранее объяснено. Система фильтров несовершенна, так как является не плодом творческого ума, а плодом страха. Поэтому, накладываясь на поток жизни, система фильтров в силу своего несовершенства, не способна переструктурировать его в целостное мироописание. В силу этого система фильтров дробит поток жизни на отдельные кластеры. Каждый кластер имеет собственную систему значимостей, которая мотивирует переход человека в определенное эмоциональное состояние. В каждом кластере по-своему определяется отношение к жизни, к себе, к другим людям. Переход из одного кластера переживания жизни в другой может мотивироваться изменением обстоятельств. Например, приходит человек на работу – воспринимает жизнь одним образом, возвращается домой – другим. Такой порядок перехода постепенно превращается в привычный ритм жизни. Много хуже, когда переход из одного кластера в другой происходит спонтанно. Вот только что у человека было хорошее настроение, он был полон творческих сил, и вдруг, случайно оброненное слово или даже интонация слова ввергает его в глубочайшую депрессию, в состояние полного самоуничижения. Неспособность включиться в определенный ритм перехода из кластера в кластер приводит человека к полной дезориентации в жизни и полностью обезоруживает перед спонтанно возникающими страданиями. Однако чем примитивнее человек, тем труднее нарушить ритм жизни, тем надежнее психологическая защищенность этого человека.

Детская мечта

Детская мечта принципиально отличается от мечты взрослого тем, что она не требует меонизации потока жизни.
Меонизация предполагает два условия: 1) нивелирование ценностей и значимостей потока жизни, 2) смещение центра внимания с импрессии (т.е. с переживания впечатления в становлении настоящего) на ретенцию (т.е. на остаточное впечатление от только что прошедшего момента), а затем и на репродуцированный образ памяти, который вытесняет импрессивное переживание. Второе условие я называю деактуализацией потока жизни. В деактуализации происходит вытеснение переживания становления настоящего репродуцированными по памяти образами. Деактуализация жизни заставляет чувствовать ее не как становление, а как данность определенного содержания. В этой данности человек понимает себя как предмет наряду с прочими предметами мира.
Ни одно из этих условий не выполняется при обращении к детской мечте. Центр внимания ребенка всегда сосредоточен на импрессивном переживании настоящего и не сползает в область ретенции как у взрослого. Ребенок избегает деактуализации переживания жизни благодаря тому, что находит такую сопричастность возможному воплощению мечты, которая не отрывает его от сопричастности здесь и сейчас переживаемым интенциям потока жизни. Этот особый способ сопричастности раскрывается в детской игре. Ребенок проигрывает любые возможные миры, не отрываясь от конкретности переживания становления жизни. Именно поэтому он не нуждается в особом меональном пространстве воплощения мечты, и ему нет необходимости нивелировать значимости потока жизни. Ребенок раскрывает реальность мечтания, сохраняя ее именно как мечту, как еще неосуществленную возможность, которая, тем не менее, может в модусе игры соприсутствовать в непосредственном переживании жизни здесь и сейчас. Взрослый же воспринимает реальность мечты и повседневную реальность как взаимоисключающие, и именно поэтому обречен зависать в пустоте между утраченной реальностью и неосуществленной мечтой.