А.Н. Книгин о субстанциализме

Осенью 2003 года Альберт Николаевич Книгин (которого с полным правом можно называть оригинальным философом, и которому я безгранично благодарен за бесценные консультации при моей работе над диссертацией), оценил как субстанциализм мою позицию в книге «Присутствие и трансцендентальное предчувствие» (http://filosofia.ru/literature/karpicky/phenomen.shtml, или http://bookz.ru/authors/karpickii-nikolai.html, или http://ihtik.lib.ru/philosbook_22apr2005/philosbook_22apr2005_2855.rar). С этой оценкой я принципиально не согласен, но тезис Книгина считаю важным и требующим обсуждения. Приведу цитату из письма Альберта Николаевича: «Вы работаете по моей шкале оценок в парадигме сознание-субстанция, называя это неопределенным переживанием. Это примерно то же, что самобытие С. Франка или континуум непроявленных смыслов В.В. Налимова, спектра сознания К. Уилбера и множества других субстанциалистов (самих себя так не аттестующих, это моя аттестация). Я в своей идеализированной схеме основных онтологических концепций данную концепцию (как и прочие) признаю приемлемой, когда она (опять-таки как и другие) отказывается от претензии быть единственно истинной. Ваше отличие в том, что Вы пытаетесь построить феноменологию этой субстанции. Этим Вы отличаетесь и от Гуссерля, который субстанциалистом не является. Как и все субстанциалисты, Вы не можете обойтись без опоры на мистический опыт, хотя в тексте, который я читал, этого и нет. Как и в письме. Речь, понятно, идет не о мистическом опыте того субъекта, который определяется в процессе определения неопределенностей, а о Вашем личном мистическом опыте философствующего субъекта. Вы же утверждаете существование синкретичного континуума неопределенных переживаний; на чем базируется это Ваше утверждение? Очевидно, что оно не может базироваться ни на определенности чувственной эмпирии (вижу, слышу и т.п.), ни на свидетельствах определенности мысли (в таком случае это был бы обычный теоретический объект, сконструированный мыслью, который никак не может быть первичной данностью). Остается мистический опыт, все признаки которого налицо в описании переживаний в тексте письма. Здесь я ничего не оцениваю. Просто констатирую познавательную ситуацию, как она мне видится».
Возможно, мое расхождение с Альбертом Николаевичем в том, что мы по-разному понимаем термин «субстанция». Я себя субстанциалистом не считаю. Сам термин «субстанция» я понимаю в соответствии с этимологией: суб-станция – под-лежащее под качествами, то, что объединяет различные качества в единый предмет. Таким образом, субстанция уже содержит в себе предзаданный принцип организации чувственно воспринимаемых качеств. Эта предзаданность - уже ставший факт, который не зависит от становления времени. Я полагаю, что подлинная первичная реальность мира – это становление, которое не содержит предзаданные принципы мироописания; напротив, сами эти принципы формируются в результате становления. Соответственно, субстанции – это не основа нашей предметности, но лишь проекции на прошлое. Образно выражаясь, это отбрасываемая становлением тень, которая, тем не менее, придает этому становлению определенные очертания. Моя задача заключалась в том, чтобы проблематизировать эти определенности, и поставить под сомнение субстанциональную основу становления.

Четыре уровня понимания философии

Нередко приходится встречать мнение (особенно распространенное среди преподавателей) о том, что изучение философии заключается в понимании философских систем. На самом деле можно досконально изучить всю философскую систему Платона, Аристотеля и Канта, выучить все понятия и все их возможные взаимосвязи, и при этом ничего не понять в их философии. Бывает и обратное. Человек, только начиная читать классика философии, интуитивно схватывает тот личностный опыт, который стоит за этим текстом, и дальнейшее знакомство с философом больше будет напоминать не обучение, а вспоминание, когда читатель спонтанно начинает предвосхищать мысль автора. В связи с этим можно выделить три уровня понимания философии. Терминологический уровень – понимание слов, концептуальный уровень – понимание философской системы, и жизненный уровень – понимание личного опыта философа, выраженного в философской системе. Первое препятствие к пониманию связано с тем, что мы вкладываем собственное значение в терминологию философа, и тогда непонятным становится все. Понять терминологию можно лишь через общий контекст, который выражается в философской системе, раскрывающей целостный взгляд на мир. Понимание философии происходит не так как в науке, путем постепенного освоения, а скачкообразно, как озарение: вот только что еще все казалось непонятным, но как только улавливается общий контекст, все сразу обретает смысл. Это уже концептуальный уровень понимания, когда проясняется философская система, которая задает контекст. Однако и это еще не дает понимания философии, так как все еще остается не проясненным вопрос, а зачем вообще нужно было создавать эту философскую систему? Соответственно, понимание философии, которое тоже носит скачкообразный характер достигается лишь на третьем уровне, как новое озарение – когда открывается тот жизненный опыт автора, ради выражения которого и была создана философская система.
Постижение жизненного смысла философии открывает понимание на высшем – уже четвертом уровне, когда постигается иной способ воспроизводства философии, основанной на иных принципах смыслопорождения. Пониманию на этом уровне препятствуют наши собственные механизмы смыслопорождения. Так как разные логики могут оказаться несоизмеримыми, невозможно последовательно и логично перейти к пониманию иной философской системы. Необходим скачок, связанный с преодолением собственного способа смылсопологания, раскрывающем в озарении (третьем уже по счету) иной способ. Естественно, описание иной философской системы должно быть логично и обосновано, но эта логичность и обоснованность должна покоится на имманентной автору внутренней логике. Спонтанность здесь заключается в переходе от одной логики мышления к другой, а не в отрицании логики вообще. Способ описания иных логик смыслопорождения в других культурах предложен А.В. Смирновым http://www.iph.ras.ru/~orient/win/staff/smirnov.htm и носит строгий характер. Но сам акт понимания другой логики спонтанен и может быть основан только на интуитивном погружении в иной жизненный опыт.