Интеллектуальное и эмоциональное мировосприятие

Есть два типа людей. Одни люди воспринимают мир интеллектуально, а эмоции лишь побуждают и направляют их мысль. Всякое явление для них всегда дано как некий смысл, понимание которого эмоционально окрашено. Другие люди, напротив, воспринимают мир эмоционально, а логику и мышление используют только для того, чтобы как-то ориентироваться в этом мире. Для них всякое явление есть то, что эмоционально значимо. Этому эмоционально данному содержанию они пытаются придать логическую форму, чтобы не потеряться в мире.

Эмоционально ориентированный человек может прекрасно знать логику и даже быть специалистом в этой науке. Более того, логика для него становится очень важной как средство, потому что сам он интуитивно не чувствует логическую и смысловую сущность явлений. Однако если этот человек доверяет своему эмоциональному мировосприятию больше, чем логической форме, то становится мистиком или художником либо явно, либо скрыто, в душе.

Различие между этими двумя типами людей со стороны можно не заметить, ибо все они могут руководствоваться и логикой, и эмоциями. Однако воспринимают мир они по-разному, и это нужно учитывать при общении, преподавании или когда пишешь для них. Сам же я как-то не обращал внимания на столь очевидное различие, поскольку не принадлежу ни к тому, ни к другому типу людей.

Мир для меня – это принципиальная неопределённость, данная в трансцендентальном предчувствии. Этому предчувствию можно придать логическую форму, и тогда мир предстанет в виде предметно расчленённой картины, а можно довериться эмоциональной интуиции, и тогда мир раскроется как феноменалистический поток ситуаций, в котором нет предметов. Мир можно воспринимать по-разному, важно лишь не абсолютизировать то или иное восприятие мира, доверяя только трансцендентальному предчувствию.

В потоке событий

«Эффект бабочки» могут вызвать не всякие события, а только ключевые. Споткнешься или нет на ровной дороге – это неважно, другое дело, если сорвешься с берега в водоворот исторических событий. Я вполне мог остаться на берегу, наблюдая со стороны за ходом истории, как это делает подавляющее большинство людей. Если отмотать события назад от следствия к причине, можно дойти для ключевого события, которое перезапускает жизнь по новому руслу.

Январь 1995 год. Разгорелась война с Чечней. Ни с журналистами, ни с политтусовкой я тогда ещё не общался. Просто написал статью и занёс в редакцию газеты. Мог бы и не написать… или не донести... или газета не опубликовала бы. Но случилось то, что случилось, и я сорвался в водоворот событий.

( Карпицкий Н.Н. Можно разгромить армию, но нельзя победить народ // Томский вестник, январь. 1995. )

…Звонок, приглашение на встречу… и понеслось. Антифашистский комитет. Выступления на антивоенных митингах, пикеты. «Вахта памяти» жертвам большевицкого террора 7 ноября прямо перед колоннами ностальгирующих коммунистов. Работа с солдатскими материями и ветеранами российско-чеченской войны. Томский исследовательский центр по правам человека. Тусовки с томскими общественниками. Регистрация общественных организаций. Российское антифашистское молодежное движение. Участие во всевозможных выборах. Помощь отказникам от армии. Защита бездомных от милицейского произвола, посещение спецприёмника, совместный субботник бомжей и работников мэрии. Вторжения милиции в мой дом. Открытие приюта для бездомных…

Осень 1999 года, чекистский переворот и моя последняя отчаянная попытка на что-то повлиять – открытое обращение прокуратуру с просьбой завести уголовное дело против Путина по статье 357 УК РФ «Геноцид». Массовый милитаристский угар, люди уже невменяемы.

( Андрей Зайцев. Премьера Путина хотят посадить в тюрьму // Томский вестник, 26.11.1999. )

Новый 2000 год. Ельцин отрёкся. Для России апокалипсис уже наступил, и я решил вынырнуть из водоворота событий. Закрыл организации, уничтожил все списки членов и ушел во внутреннюю эмиграцию. Вышел на новый уровень философского творчества, защитил докторскую, и так оставался бы наблюдателем на берегу истории, пока не раздался звонок… Весна, 2011, я в это время проводил семинар в университете, но на звонок ответил. Приглашали на круглый стол Межрелигиозного диалога.

Мотивации идти не было, ни с кем из общественных и религиозных деятелей я давно не общался, но пошёл. И меня захватил новый водоворот событий. Позвонили мне, ибо донеслись слухи о моей деятельности пятнадцатилетней давности. Так что данное ключевое событие также было связано с событием января 1995.

Всё снова завертелось. Защита в суде Бхагвад-гиты в Томске. Суд наркоребцентром в Кемерово. Правозащитная работа. Посещение колонии. Конференция по Бхагвад-гите. Межрелигиозные фестивали. Переезд в Ханты-Мансийск. Поездки в Украину в гости к вайшнавам. Поддержка Украины на новостных порталах после оккупации Крыма. Увольнение из университета за поездку Украины. Переезд в Украину. Отделение религиоведения Киевского института философии. Жизнь среди вайшнавов и в христианских реабилитационных центрах. Церковь Добрая весть и волонтёрский центр в Славянске. Волонтёрство в прифронтовой зоне. Авдеевка. Луганский национальный аграрный университет в Харькове…

Когда пребываешь в потоке событий, сила их течения становится твоей силой, но когда на берегу, кажется, что можешь только беспомощно созерцать, как история, которая абсолютно безразлична к тебе, идёт своим чередом. Но в какой-то ключевой момент можно всё изменить, если решиться и не промедлить

Богообщение и динамика религиозной жизни

Смысл религиозных обрядов такой же, как и смысл семьи – в том, чтобы создать новое пространство для близкого личного отношения.

Личные отношения формируют новую реальность общения. Вместе с тем, они основаны на свободе. Стоит одному человеку хоть ненадолго устраниться, как общая реальность начинает разрушаться. Поэтому личные отношения вновь и вновь должны подтверждаться постоянным выбором той личности, которой открываешься в общении. Чем более близкие отношения, тем напряженней ситуация постоянного выбора. Порой достаточно один раз не ответить, чтобы нарушить близость, и тогда выстроенный мир общения распадется, оставляя экзистенциальную пустыню.

Люди не выдерживают напряжения ситуации выбора, потому не могут долго находиться в близости. Они либо разрывают отношения, либо расходятся на безопасное расстояние. Для этого и существует семья, чтобы создать новое пространство, в котором люди сколь угодно близки без необходимости подтверждать эту близость постоянным выбором. Благодаря семье напряженные динамичные личные отношения успокаиваются, обретают основу и становятся стабильными.

Подобное можно сказать и о богообщении. Личные отношения с Богом могут быть очень близкими и вне всяких обрядов. Они формируют внутренне духовное пространство жизни. Однако эти отношения динамичны: близость легко сменяется богооставленностью, и тогда кажется, что внутренняя жизнь начинает разрушаться. Обычному человеку тяжело вынести динамику религиозной жизни. Для этого и существует религиозный обряд, чтобы создать новое пространство, в котором человек близок с Богом без необходимости постоянного выбора этой близости. По мере погружения в практику той или иной религиозной традиции динамичные отношения с Богом обретают основу и становятся стабильными.

В традиции исихазма монахи стремятся к особой форме богообщения – стяжанию благодати Святого Духа. Однако в этом стремлении они отрываются от фундамента церковной обрядовой жизни. Поэтому их мистический опыт очень динамичен и изменчив, чувство духовного восхищения и созерцания нетварного света порой сменяется чувством разлуки с Богом.

В православном понимании богообщение требует свободного самоопределения, ибо Бог действует в ответ на свободное обращение человека к Богу. Это означает необходимость постоянного выбора Бога в каждом моменте жизни. Чтобы выдержать напряжение постоянного выбора в православии формируется сложная церковная обрядность. Воцерковлённый православный христианин упорядочивает внутреннюю жизнь с помощью обрядов, и это позволяет просто придерживаться своего религиозного выбора без внутреннего духовного напряжения.

В протестантизме всё наоборот. Хотя церковная обрядовость упрощается, само вероучение не требует от человека постоянного выбора. Бог предопределяет человека к спасению тем, что даёт ему веру. Человек принимает этот дар в покаянии и возрождается к новой жизни, и тогда его религиозный опыт обретает стабильность не столько за счёт обрядовости, сколько за счёт уверенности в предопределении к спасению.