![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Только что проснулся.
То, что переживал во сне – не было сновидением. Сознание переживалось ярко, содержательно, разнообразно, при этом никаких конкретных предметных образов не было. Если наше повседневное восприятие предметов, образов или ситуаций всегда обусловлено предшествующими ситуациями, то пережитое только что во сне было первичным состоянием сознания, т.е. оно не предварялось никакими предшествующими ситуациями или состояниями сознания и не было упорядочено в форме предметного восприятия мира. Это – до-предметный уровень сознания, который лежит в основе всех других возможных состояний сознания. Наш повседневный мир, в котором мы живем – это всего лишь одна из модификаций данного первичного сознания.
Несмотря на то, что сознание было наполнено яркими и многообразными до-предметными переживаниями, не было «Я», самости или какого-либо центра самосотнесенности с собой. Каждое переживание было самодостаточным проявлением сознания и сопровождалось ощущением, которое лежит в основе нашего чувства жизни или ощущения реальности собственного существования – того чувства, ради сохранения которого человек стремится жить.
Даже тот человек, который превыше всего ставит деньги или карьеру, убеждается в иллюзорности своих стремлений, если оказывается перед лицом смерти. Единственное, чего он страшится – это утратить ощущение себя существующим, все другие ощущения вторичны и не существенным по сравнению с этим первичным чувством жизни.
В только что пережитом состоянии сна все было наполнено особым ощущением, в котором формируется сопровождающее всех нас чувство жизни. Каждое яркое до-предметное переживание несло в себе две возможности – исчезновение в нирване или еще более яркое раскрытие в ощущении существования. И хотя не было субъекта, который мог бы заявить о своем свободном решении, каждое переживание само в себе содержало до-субъектную свободу раскрыть одну из этих возможностей. Это раскрытие сопровождалось либо стремлением к успокоению с исчезновением всех переживаний, либо стремлением к более яркому существованию (примечание для феноменологов: это стремление было неинтенциональным, то есть не представляло собой направленность на что-либо).
Стремления к более яркому ощущению собственного существования, возникающие в каждом самодостаточном моменте до-предметного сознания, начинают спонтанно лавинообразно сливаться, порождая целостное ощущение жизни, из которого потом возникает весь повседневный мир и мое «Я» в этом мире.
То, что переживал во сне – не было сновидением. Сознание переживалось ярко, содержательно, разнообразно, при этом никаких конкретных предметных образов не было. Если наше повседневное восприятие предметов, образов или ситуаций всегда обусловлено предшествующими ситуациями, то пережитое только что во сне было первичным состоянием сознания, т.е. оно не предварялось никакими предшествующими ситуациями или состояниями сознания и не было упорядочено в форме предметного восприятия мира. Это – до-предметный уровень сознания, который лежит в основе всех других возможных состояний сознания. Наш повседневный мир, в котором мы живем – это всего лишь одна из модификаций данного первичного сознания.
Несмотря на то, что сознание было наполнено яркими и многообразными до-предметными переживаниями, не было «Я», самости или какого-либо центра самосотнесенности с собой. Каждое переживание было самодостаточным проявлением сознания и сопровождалось ощущением, которое лежит в основе нашего чувства жизни или ощущения реальности собственного существования – того чувства, ради сохранения которого человек стремится жить.
Даже тот человек, который превыше всего ставит деньги или карьеру, убеждается в иллюзорности своих стремлений, если оказывается перед лицом смерти. Единственное, чего он страшится – это утратить ощущение себя существующим, все другие ощущения вторичны и не существенным по сравнению с этим первичным чувством жизни.
В только что пережитом состоянии сна все было наполнено особым ощущением, в котором формируется сопровождающее всех нас чувство жизни. Каждое яркое до-предметное переживание несло в себе две возможности – исчезновение в нирване или еще более яркое раскрытие в ощущении существования. И хотя не было субъекта, который мог бы заявить о своем свободном решении, каждое переживание само в себе содержало до-субъектную свободу раскрыть одну из этих возможностей. Это раскрытие сопровождалось либо стремлением к успокоению с исчезновением всех переживаний, либо стремлением к более яркому существованию (примечание для феноменологов: это стремление было неинтенциональным, то есть не представляло собой направленность на что-либо).
Стремления к более яркому ощущению собственного существования, возникающие в каждом самодостаточном моменте до-предметного сознания, начинают спонтанно лавинообразно сливаться, порождая целостное ощущение жизни, из которого потом возникает весь повседневный мир и мое «Я» в этом мире.
