![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Непонимание между российскими и украинскими церквями обусловлена разными парадигмами церковного сознания.
В российском церковном сознании большинства конфессий преобладает парадигма разделения территории церкви и общества. Именно поэтому церковнослужители, обращаясь к светским людям, говорят не о Христе, не о вероучении или Библии, а о полезности своей конкретной церкви для общества. Оно и понятно, если церковная организация отделена от общества, то ей приходится оправдываться за своё существование.
Если же влияние конкретной церкви начинает усиливаться, то вместо того, чтобы расти внутри общества, она начинает захватывать чужие территории, конкурировать за сферы влияния как со светскими учреждениями (например, путем навязывания скрытой проповеди на специализированных предметах в школе), так и с другими церковными организациями (борьба с сектами).
Главная задача – охранять и расширять свою территорию, а для этого нужно не ссориться с властями и избегать их критики. Декларируемая позиция неучастия в политике очень часто переходит в соглашательство с любой несправедливостью, творимой властью. Иногда церкви переходят даже к отрытой поддержке преступлений власти в надежде таким образом спастись от притеснений, и в этом случае конфессиональная принадлежность церкви здесь не играет роли – тут нет разницы между православными и протестантами.
В Украине другая парадигма понимания, в соответствии с которой церковь живет внутри общества. Поэтому церкви не доказывают свою полезность, а просто организуют общественное служение всякий раз, когда в силу тех или иных обстоятельств оно востребовано обществом. Конечно, общественное служение ведут и российские церкви, имея, однако, при этом строго определенные границы общественной территории, на которой оно может вестись, в украинском церковном сознании всякое представление о подобных границах отсутствует.
Начались протесты, и представители всех конфессий пришли на Майдан, установили молитвенные палатки, проводили коллективные молебны, а когда людей избивала милиция – то давали убежище. Началась война, и на базе церквей развернулось мощное волонтерское движение. При этом никто не борется за сферу влияния, напротив разные конфессии активно помогают друг другу.
Именно поэтому украинские христиане не могут понять, почему их российские братья не осуждают развязанную войну против Украины, а в отдельных случаях, даже помогают властям распространять пропагандистскую ложь.
Дело в том, что в российской парадигме церковного сознания приоритетом является обезопасить свою паству от возможных притеснений и просто хорошо делать свою работу на выделенном конкретном участке. В украинской парадигме церковного сознания приоритетом является следование Христу и апостолам, говорившим правду независимо от того, какие гонения могут за это последовать.
В российском церковном сознании большинства конфессий преобладает парадигма разделения территории церкви и общества. Именно поэтому церковнослужители, обращаясь к светским людям, говорят не о Христе, не о вероучении или Библии, а о полезности своей конкретной церкви для общества. Оно и понятно, если церковная организация отделена от общества, то ей приходится оправдываться за своё существование.
Если же влияние конкретной церкви начинает усиливаться, то вместо того, чтобы расти внутри общества, она начинает захватывать чужие территории, конкурировать за сферы влияния как со светскими учреждениями (например, путем навязывания скрытой проповеди на специализированных предметах в школе), так и с другими церковными организациями (борьба с сектами).
Главная задача – охранять и расширять свою территорию, а для этого нужно не ссориться с властями и избегать их критики. Декларируемая позиция неучастия в политике очень часто переходит в соглашательство с любой несправедливостью, творимой властью. Иногда церкви переходят даже к отрытой поддержке преступлений власти в надежде таким образом спастись от притеснений, и в этом случае конфессиональная принадлежность церкви здесь не играет роли – тут нет разницы между православными и протестантами.
В Украине другая парадигма понимания, в соответствии с которой церковь живет внутри общества. Поэтому церкви не доказывают свою полезность, а просто организуют общественное служение всякий раз, когда в силу тех или иных обстоятельств оно востребовано обществом. Конечно, общественное служение ведут и российские церкви, имея, однако, при этом строго определенные границы общественной территории, на которой оно может вестись, в украинском церковном сознании всякое представление о подобных границах отсутствует.
Начались протесты, и представители всех конфессий пришли на Майдан, установили молитвенные палатки, проводили коллективные молебны, а когда людей избивала милиция – то давали убежище. Началась война, и на базе церквей развернулось мощное волонтерское движение. При этом никто не борется за сферу влияния, напротив разные конфессии активно помогают друг другу.
Именно поэтому украинские христиане не могут понять, почему их российские братья не осуждают развязанную войну против Украины, а в отдельных случаях, даже помогают властям распространять пропагандистскую ложь.
Дело в том, что в российской парадигме церковного сознания приоритетом является обезопасить свою паству от возможных притеснений и просто хорошо делать свою работу на выделенном конкретном участке. В украинской парадигме церковного сознания приоритетом является следование Христу и апостолам, говорившим правду независимо от того, какие гонения могут за это последовать.
